SVAVIA.RU	И.Чутко. КРАСНЫЕ САМОЛЕТЫ
Глава I 1 Историки науки и техники вплотную заинтересовались Робертом Бартини всего лишь восемь - десять лет назад. Не так уж много достоверных сведений удалось собрать о нем за столь короткий срок, и едва ли они будут значительно пополнены в ближайшее время, особенно сведения о первых 20-25 годах его жизни. Для этого пришлось бы разыскать документы, которые, возможно, еще хранятся в Италии, Австрии, Венгрии, Югославии... В найденных же не всегда совпадают отдельные факты и их освещение, толкование. Даже его фамилия в одних пишется на итальянский лад: Орос ди Бартини, в других - Орожди, что больше похоже на венгерскую. Впрочем, здесь, по-видимому, сказывается разница в написании и произношении. В одних архивных извлечениях он значится уроженцем австрийской, в других - венгерской части тогдашней двуединой монархии, третьи свидетельствуют, что в 1920 году он был репатриирован из лагеря военнопленных под Владивостоком как подданный короля Италии. В 1922 году его боевая группа охраняла от Савинкова нашу делегацию на Генуэзской конференции. Но вот один из друзей Бартини, В.А.Ключенков, перерыл в библиотеках, как он утверждает, решительно все и не нашел ровным счетом ничего о пребывании Савинкова в Генуе и вообще в Италии. - Странно,- сказал тогда Ключенкову Роберт Людовигович.- Я ведь Савинкова там узнал... Кому верить? Думаю, что в подобных случаях надо верить Бартини: не один раз сто память успешно спорила с письменными источниками. Так, по его рассказам, он еще гимназистом видел в Фиуме демонстрационные полеты известного русского летчика Славороссова на аэроплане "Блерио", тогда и "заболел" авиацией. Известного? В литературе я никаких упоминаний об этом летчике не нашел, а потом все-таки оказалось - был! Харитон Никанорович Славороссов. Летал на "Блерио" перед публикой в Фиуме (1) в 1912 году, и многие авиаторы хорошо его знали, в том числе М.В.Водопьянов. (1) Фиуме (впоследствии переименован в Риеку) - до окончания первой мировой войны город принадлежал Австро-Венгрии, был центром провинции, после войны передан Италии. После второй мировой войны отошел к Югославии. Но и сведения, полученные от Бартини, тоже со временем основательно уточнялись. В первые годы нашего знакомства, вспоминая своих родителей, он говорил: "мама Паола". А в неоконченной автобиографической повести "Цепь" пишет, что это была его мачеха. Очень дорогой ему человек, но все же - мачеха. А маму свою он не помнил, даже имени ее не знал: имя от него скрыли. Впрочем, и в "Цепи", по его словам, он привел о себе только часть правды. Эта часть, если ее дополнить не вошедшими в повесть устными рассказами Роберта Людовиговича и освободить от необязательных подробностей, получается такой. В 1900 году жена вице-губернатора Фиуме барона Лодовико Орос ди Бартини, одного из богатейших и знатнейших людей Австро-Венгерской империи, решила взять на воспитание трехлетнего Роберто, приемного сына своего садовника. Супругов ди Бартини связывала взаимная преданность, старинная дружба их родов, общее детство. Но они не любили друг друга. И за это, в чем была убеждена глубоко религиозная донна Пеола. небо покарало их бездетностью. Искупить гною вину они могли, только дав счастье чужому ребенку. Вероятно, это решение тоскующей донны подкрепилось еще и тем, что малыш был уж очень хорош, судя по его, правда, чуть более позднему портрету. Улыбчивый, ясноглазый, с нежной круглой мордашкой. Целыми днями он самозабвенно, никому не докучая, играл в саду, строил там замки и крепости, катался верхом на сумрачной Алисе, черном ньюфаундленде, и удивительная покорность ему бессловесной твари тоже была признана неким знаком... Словом, все складывалось хорошо, если бы не упрямство садовника. Просьбу хозяев отдать им Роберто он отверг, почему - не сказал. На содержание мальчика и, по-видимому, еще за молчание он ежемесячно получал откуда-то деньги с посыльным, что свидетельствовало о богатстве плативших или об их сильном желании остаться в тени. Почта не приняла бы перевод от инкогнито. Тогда жена вице-губернатора поручила частному детективу найти этих людей, чтобы попробовать договориться о Роберто прямо с ними. И детектив поручение выполнил. Но прежде чем доложить о результатах своих трудов, он попросил донну собраться с силами. Дальше идет совсем уже мелодрама. Изложим ее коротко. ...Ребенок, понятно, внебрачный. Его мать, сирота, жила у родственников, не очень состоятельных, но заносчивых мадьярских дворян, гордых своим происхождением чуть ли не от Карла Анжуйского, Грех семнадцатилетней племянницы обнаружился, и разгневанные опекуны увезли ее на север, в Мишкольц, где держали взаперти, чтобы скрыть позор. При родах она впала в беспамятство, а когда очнулась и немного окрепла, ей сказали, что мальчик умер. В действительности же его тайком отдали в крестьянскую семью. Молодая женщина не поверила опекунам. Через полгода она нашла сына, уехала с ним к его отцу и в родном городе узнала, что ее возлюбленный женился. В Мишкольц она вернулась ночью, никого о своем возвращении не предупредив. Ее не ждали, не встреча ли, на это обратил внимание кучер почтовой кареты. Как установило следствие, до утра она ходила по улицей. И на рассвете, положив спящего Роберто на крыльцо дома опекунов, утопилась. Мальчика снова отдали тем же крестьянам. А далее судьбе было угодно, чтобы они перебрались в Фиуме, где глава семьи получил место садовника в резиденции вице-губернатора... Дойдя до этого места, детектив, с разрешения донны, достал папиросу, но сломал последнюю спичку. Позвонили, и горничная принесла новую коробку. Закурив, он вдруг принялся рассматривать бронзовое основание настольной лампы, потом инкрустацию столе... Пришлось ему напомнить, что рассказ еще не кончен. - Не кончен... Но дальнейшее еще тяжелее, поверьте! Поэтому не оставить ли нам все, как оно есть? Советую... О, хорошо, хорошо, повинуюсь. Видите ли... отец мальчика - барон Лодовико. Прошу читателей, справедливо ищущих в подобных книгах прежде всего сути дела, не пропускать эти стороны биографии моего героя. Что было, то было, да и от сути дела они не так уж далеки. Недаром Роберт Людовигович часто обращался к ним и в разговорах на ничем как будто не связанные с этими давними событиями темы, и в своей повести. А в письме, которое он назвал "Моя воля", найденном при разборе его бумаг, просит: "Собрать сведения о всей моей жизни. Извлеките из нее урок..." Сведения о его жизни в Фиуме, о тамошнем его окружении многое позволяют о нем прояснить. Понятнее становится чрезвычайная привязанность вице-губернатора к сыну, "своенравие" Роберто, едва ли возможное в иных условиях, вся эта неповторимая, как жизнь каждого из нас, но закономерная история. <<вернуться | далее>>
SVAVIA.RU
справочник | фото ЛА | библиотека | ссылки| главная
Фотографии к книге И.Чутко "КРАСНЫЕ САМОЛЕТЫ"
Ссылки по теме:
М.Б.Саукке "Неизвестный Туполев". Глава 2.ЛЫЖНЫЕ АВТОМОБИЛИ
М.Б.Саукке "Неизвестный Туполев". Глава 5. РАБЫ СИСТЕМЫ
Л.Л.Селяков "ТЕРНИСТЫЙ ПУТЬ В НИКУДА. Записки авиаконструктора." САМОЛЕТ "3М"
Л.Л.Селяков "ТЕРНИСТЫЙ ПУТЬ В НИКУДА. Записки авиаконструктора." РАБОТА В ОКБ А.Н.ТУПОЛЕВА

Российская Авиация SVAVIA.RU Проект: Сажин В.А. Дизайн: Ушаков М.А. Все права защищены. © 2000-2013   

Перепечатка, воспроизведение в любой форме, распространение любых материалов с сайта "Российская Авиация "SVAVIA.RU" без разрешения авторов сайта запрещены.